Приветствую тебя на сайте, где мы исследуем Библию! Добро пожаловать!
Пусть твое путешествие в мир Священного Писания будет увлекательным и вдохновляющим!
Ты можешь сменить язык чтения: uk en
Параллельное чтение
Синодальный перевод
Cовременный перевод WBTC
Надежда тщетна: не упадёшь ли от одного взгляда его?
Ты можешь ли, Иов, поймать на свой крючок Левиафана и можешь ли связать его язык?
Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицом?
Ты можешь ли продеть верёвку в ноздри его и проколоть его челюсть иглой?
Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом всё Моё.
Будет ли он молить тебя о свободе и говорить с тобою кротко?
Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их.
Пообещает ли Левиафан тебе служить вовеки?
Кто может открыть верх одежды его, кто подойдёт к двойным челюстям его?
Будешь ли ты, словно с птицей, с ним забавляться, будешь ли связывать, чтобы служанки твои с ним играли?
Кто может отворить двери лица его? круг зубов его — ужас;
Купят ли у тебя его рыбаки, разрежут ли на куски и продадут ли его купцам?
крепкие щиты его — великолепие; они скреплены как бы твёрдою печатью;
Можешь ли ты бросить копьё в его голову, можешь ли кожу его пронзить?
один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними;
Если, Иов, ты когда-нибудь руку положишь на Левиафана, то впредь ты не сделаешь этого. Только подумай — какая бы была это битва.
один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются.
Если ты думаешь, что победишь Левиафана, забудь, Иов, — нет никакой надежды, ты даже его вида устрашишься.
От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари;
Ни в ком нет смелости такой, чтоб разбудить его и рассердить, как и никто против Меня восстать не может.
из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры;
Я ничего не должен никому, под небом всё лишь Мне принадлежит.
из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.
Я о ногах Левиафана скажу тебе, Иов, о силе их и красоте.
Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя.
Никто пробить его не может шкуру — она как щит.
На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас.
Никто его не в состоянии заставить рот отворить — людей пугают его зубы.
Мясистые части тела его сплочены между собою твёрдо, не дрогнут.
Щитки рядами на его спине друг к другу припечатаны надёжно.
Сердце его твёрдо, как камень, и жёстко, как нижний жёрнов.
Они плотны настолько, что и воздух между ними не проходит.
Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса.
Они друг с другом соединены так крепко, что никто разъять не может.
Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копьё, ни дротик, ни латы.
Сверкают молнии, когда чихает он, глаза его как свет зари.
Железо он считает за солому, медь — за гнилое дерево.
Из его пасти рвётся пламя, сыплются искры.
Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву.
Дым из ноздрей его валит, как будто из-под кипящего котла.
Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеётся.
Его дыханье разжигает угли, и пламя рвётся изо рта.
Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи.
Могуча его шея, люди бегут в испуге от него.
Он кипятит пучину, как котёл, и море претворяет в кипящую мазь;
На его коже нет нежных мест, она железа твёрже.
оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою.
Сердце его твёрже, чем жернов мельничный, он не знаком со страхом.
Нет на земле подобного ему; он сотворён бесстрашным;
Когда Левиафан встаёт и бьёт хвостом, бегут все храбрецы.