Вітаю тебе на нашому сайті, де ми досліджуємо Святе Письмо! Ласкаво просимо!
Нехай твоя подорож у світ Біблії буде захоплюючою та надихаючою!
Ти можеш змінити мову читання: ru en
Паралельне читання  
Переклад Куліша та Пулюя
Синодальный перевод
Чому перед Вседержителем не закриті часи (відплати), а хто шанує його, чом не знає про ті днї його?
            Почему не сокрыты от Вседержителя времена, и знающие Его не видят дней Его?
            Межі пересувають, займають отари та й гонять пасти, мовляв би, свої;
            Межи передвигают, угоняют стада и пасут у себя.
            Граблять осла в сиротини, у вдовицї беруть в заклад корову єдину;
            У сирот уводят осла, у вдовы берут в залог вола;
            Вбогих спихають з путя, пригноблені всї мусять ховатись.
            бедных сталкивают с дороги, все уничижённые земли принуждены скрываться.
            Се, — як осли дикі в степу, виходять вони на свою роботу, вставши рано, на здобуваннє (харчі); степ їх годує й дїтей їх;
            Вот они, как дикие ослы в пустыне, выходят на дело своё, вставая рано на добычу; степь даёт хлеб для них и для детей их;
            Жнуть вони на полі чужому й збирають виноград у придавлених;
            жнут они на поле не своём и собирают виноград у нечестивца;
            Нагі ночують люде, не маючи чим одягтися, нї вкритись на студенї;
            нагие ночуют без покрова и без одеяния на стуже;
            Мокнуть на дощах з гори, туляться попід скелями.
            мокнут от горных дождей и, не имея убежища, жмутся к скале;
            Рвуть вони од грудей сироту, вбогих закладами граблять.
            отторгают от сосцов сироту и с нищего берут залог;
            Вони змушують їх блукати нагими, без одежі, й голодних — годуватись (збіраним) колоссєм;
            заставляют ходить нагими, без одеяния, и голодных кормят колосьями;
            Між мурами бють (нещасні) олїй про них, топчуть (грозди) в точилї, та й смагу терплять.
            между стенами выжимают масло оливковое, топчут в точилах и жаждут.
            У містї стогнуть люде, душа гублена квилить, а Бог сього не боронить.
            В городе люди стонут, и душа убиваемых вопит, и Бог не воспрещает того.
            Є між ними й вороги сьвітла, що не знають шляхів його, й не ходять стежками його.
            Есть из них враги света, не знают путей его и не ходят по стезям его.
            Досьвіта встає убийник, вбиває бідного й нужденного, а ніччю стає злодїєм.
            С рассветом встаёт убийца, умерщвляет бедного и нищего, а ночью бывает вором.
            Темряви й те око жде, що до перелюбок ласе; говорить: нїхто не побачить мене, — та й вид собі закриває.
            И око прелюбодея ждёт сумерков, говоря: «ничей глаз не увидит меня», — и закрывает лицо.
            В пітьмі підкопуються в доми, що по днинї собі їх запримітили; сьвітла вони не хотять знати.
            В темноте подкапываются под домы, которые днём они заметили для себя; не знают света.
            Бо густа тьма — се їх ранок, із мороком дружні вони, люба їм пітьма да страхи.
            Ибо для них утро — смертная тень, так как они знакомы с ужасами смертной тени.
            Такий є легкий собі — хоч би й поверх води. О, проклята доля його на землї! Нехай і не бачить дороги садів виноградних!
            Лёгок такой на поверхности воды, проклята часть его на земле, и не смотрит он на дорогу садов виноградных.
            Посуха й спеки пожирають, хоч би й снїжну воду; оттак безодня — грішників.
            Засуха и жара поглощают снежную воду: так преисподняя — грешников.
            Нехай відцурається такого матерня рідна утроба; нехай лакомляться на нього черви; нехай загине про його память; мов та деревина, нехай зломиться беззаконник!
            Пусть забудет его утроба матери; пусть лакомится им червь; пусть не остаётся о нём память; как дерево, пусть сломится беззаконник,
            Він гнобить бездїтну, що не роджала дитини, й вдовицї не чинить добра.
            который угнетает бездетную, не рождавшую, и вдове не делает добра.
            Він і дужих перемогає силою своєю; він устає, і нїхто не певний життя свого.
            Он и сильных увлекает своею силою; он встаёт, и никто не уверен за жизнь свою.
            А Бог подає йому безпеку, — він же ж на те й вповає — та очі його (Бога) видять таких поступки.
            А Он даёт ему всё для безопасности, и он на то опирается, и очи Его видят пути их.
            Піднялись вони високо, — та ось і нема їх; падають і вмірають, як кожний на сьвітї, й неначе колоссє, стинаються.
            Поднялись высоко, — и вот, нет их; падают и умирают, как и все, и, как верхушки колосьев, срезываются.