Вітаю тебе на нашому сайті, де ми досліджуємо Святе Письмо! Ласкаво просимо!
Нехай твоя подорож у світ Біблії буде захоплюючою та надихаючою!
Ти можеш змінити мову читання: ru en
Паралельне читання
Переклад Огієнка
Cовременный перевод WBTC
По цьому відкрив Йов уста свої та й прокляв був свій день наро́дження.
И вот Иов стал проклинать день, когда он родился.
„Хай загине той день, що я в ньому родився, і та ніч, що сказала: „Зача́всь чоловік!“
"Хочу, чтоб день, когда я родился, навеки был потерян; чтоб никогда не наступала ночь, когда сказали: "Это мальчик!"
Нехай стане цей день темното́ю, нехай Бог з висоти́ не згадає його́, і нехай не являється світло над ним!..
Хочу, чтоб темным был тот день навек. Хочу, чтоб Бог наверху забыл об этом дне. Хочу, чтоб свет в тот день не засиял.
Бодай те́мрява й мо́рок його заступи́ли, бодай хмара над ним пробува́ла, бодай те́мнощі денні лякали його́!
Хочу, чтоб свет тот оставался темным, как смерть. Хочу, чтоб скрыли облака тот день. Чтоб испугался черных облаков свет дня, в который я родился!
Оця ніч — бодай те́мність її обгорну́ла, нехай у днях року не буде назва́на вона, хай не вві́йде вона в число місяців!
Хочу, чтоб темнота удерживала ночь, чтоб не было её в календаре. Пусть месяц ни один её не примет.
Тож ця ніч нехай буде самі́тна, хай не при́йде до неї співа́ння!
Не дай той ночи сделать ничего. Пускай не прозвучит в ней крик счастливый.
Бодай її ті проклина́ли, що день проклинають, що левіята́на готові збудити!
Колдуны всегда хотят Левиафана разбудить. Так пусть они проклянут тот день И не дадут ему настать.
Хай поте́мніють зо́рі пора́нку її, нехай має надію на світло — й не буде його, і хай вона не побачить тремтя́чих повік зорі ранньої, —
Пусть в утро это будет темною звезда. Пусть утреннего света ждёт та ночь, но никогда прийти ему не даст. И первых солнечных лучей не дай ему увидеть.
бо вона не замкнула двере́й нутра ма́тернього, і не сховала стражда́ння з очей моїх!
Поскольку эта ночь не помешала рожденью моему и не смогла меня остановить, чтоб не увидел я все мои беды.
Чому́ я не згинув в утро́бі? Як вийшов, із нутра́ то чому́ я не вмер?
И почему в момент рожденья я не умер? И почему, родившись, я остался жить?
Чого прийняли́ ті коліна мене? І нащо ті пе́рса, які я був ссав?
Зачем меня держала на коленях и вскармливала мать моя?
Бо тепер я лежав би спокійно, я спав би, та був би мені відпочи́нок
Ведь, если б умер я, родившись, сейчас бы был я в мире, в могиле бы я спал
з царями та з зе́мними ра́дниками, що гробни́ці будують собі,
со всеми мудрецами и царями, кто жил в далёком прошлом на земле. Те люди строили себе дома, которые разрушены сегодня.
або із князя́ми, що золото мали, що доми́ свої срі́блом напо́внювали!
Хотел бы похороненным быть с теми, кто золотом и серебром наполнил свои могилы.
Або чом я не ставсь недоно́ском прихо́ваним, немов ті немовля́та, що світла не бачили?
Ну почему я не был выкидышем тем, кто в землю лег, едва лишь народившись? Хотел бы я быть тем младенцем, что дневного света никогда не видел.
Там же безбожники перестають докуча́ти, і спочивають там змученоси́лі,
Плохие люди прекращают делать зло, когда они уже в могилах. И люди, устающие от жизни, в могилах обретают свой покой.
разом з тим мають спо́кій ув'я́знені, — вони не почують вже крику гноби́теля!
В могиле даже узники свободны: они не слышат стражников, кричащих на них.
Мали́й та великий — там рівні, а раб вільний від пана свого́...
В могилах люди все — и знатный, и безродный, — и от хозяина свободен даже раб.
І на́що Він стру́дженому дає світло, і життя — гіркоду́хим,
Зачем, чтоб видеть свет дневной, страданья продлевать? Зачем, если душа его горька, ему даётся жизнь?
що вичі́кують смерти — й немає її, що її відкопа́ли б, як ска́рби захо́вані,
Те люди смерти ждут, а смерть к ним не идёт, Скорбящий ищет смерти больше, чем спрятанных богатств.
тим, що радісно ті́шилися б, весели́лись, коли б знайшли гро́ба,
Такие люди были б счастливы найти свои могилы. Найдя свои гробницы, эти люди исполнились бы радости.
мужчи́ні, якому доро́га закрита, що Бог тінню закрив перед ним?
Но будущее их в секрете держит Бог и, охраняя их, стеною окружает.
Бо зідха́ння моє випере́джує хліб мій, а зо́йки мої полились, як вода,
Когда приходит время есть, вздыхаю я, но не от радости — от грусти. И жалобы мои текут рекой.
бо страх, що його я жахався, — до мене прибув, і чого я боявся — прийшло те мені.
Боялся я, чтоб не произошло со мной какого-то несчастья. И вот оно произошло! Чего боялся я, то и случилось.