Вітаю тебе на нашому сайті, де ми досліджуємо Святе Письмо! Ласкаво просимо!
Нехай твоя подорож у світ Біблії буде захоплюючою та надихаючою!
Ти можеш змінити мову читання: ru en
Паралельне читання
Переклад Огієнка
Cовременный перевод WBTC
Як поте́мніло золото, як відмінилося щире те золото добре, як на ро́зі всіх вулиць камі́ння святе порозки́дане!
Смотри, как потускнело золото, как изменилось золото наилучшее. Там драгоценности раскиданы вокруг, на углу каждой улицы они брошены.
Кошто́вні сіонські сини, щирим золотом важені, як тепер ось за гли́няний по́суд полі́чені, за чин рук ганча́рських!
Сыны Сиона стоили много. Они равноценны золоту были. Но к ним враги относятся сейчас, как к старым глиняным горшкам, которые слепил гончар.
На́віть шакали витя́гують пе́рса, годують своїх молодя́т, а до́ня народу мого жорсто́ка, мов струсі в пустині:
Даже шакал сосцы даёт, чтобы детёнышей своих кормить. А дочь народа моего стала бессердечна, подобно страусам в пустыне.
язик сосунця́ до його піднебі́ння від спра́ги прилип. Хліба жадають собі немовля́та, — й немає ніко́го, хто б їм відломи́в.
У младенцев от жажды язык прилипает к гортани. Дети просят хлеба, но никто не даёт им.
Ті, що їли присма́ки, — на вулицях з голоду мліють; ті, що ви́плекані на пурпу́рі, — тепер смітники́ обійма́ють.
Те, кто раньше ел вдоволь, от голода на улицах умирают. Кто вырос, в пурпурные одежды одеваясь, копается в кучах мусора.
І більшою стала вина доньки люду мого́ за про́гріх Содо́му, що був переве́рнений вмить, — і не торка́лися руки до нього.
Грех дочери народа Моего велик. Их грех был больше, чем грехи Содома и Гоморры, которые мгновенно были уничтожены, и не касалась их рука человеческая.
Її можновла́дці чистіші від снігу були́, біліші від молока, їхнє тіло червоне, мов пе́рли, їхній вигляд — сапфі́р, —
Некоторые из народа Иуды были Богу посвящены, белее молока и чище снега были. Тела их были краше, чем кораллы, а волосы их были, как сапфиры.
а тепер їхній вигляд чорніший за са́жу, не розпізнаю́ть їх на вулицях, їхня шкіра стягнулась на їхній кості́, зробилась сухою, як дерево.
Но лица их теперь чернее сажи. Никто на улицах не узнаёт их. Сморщилась их кожа на костях, стала суха, как дерево.
Забитим мечем стало ліпше, ніж повби́ваним голодом, що гинуть проко́лені, за браком плоді́в польови́х.
Убитые мечом счастливей умирающих от голода. Голодные в печали и страданьях умирают от того, что пищи нет с полей.
Руки жінок милосе́рдних варили своїх діточо́к, які стали пожи́вою їм під час руйнува́ння дочки́ мого лю́ду.
Тогда даже самые добрые женщины варили своих детей, чтобы они стали едой для матерей своих во время гибели моего народа.
Закінчи́в Господь лю́тість Свою, вилив жар Свого гніву, — і запали́в на Сіоні огонь, і поже́р він осно́ви його́!
Господь излил весь гнев Свой, всю ярость Он излил Свою. В Сионе Он зажёг огонь, который сжёг её до основания.
Не вірили зе́мні царі та всі ме́шканці ці́лого світу, що вві́йде противник та ворог до брам Єрусалиму.
Цари земли поверить не могли, и весь народ не мог поверить, что неприятель смог пройти через врата Иерусалима.
Усе ста́лося це за провини пророків його́, за неправду свяще́нства його, що кров праведників серед нього лили́.
Но было это за грехи её пророков, за беззаконие священников её, которые в Иерусалиме проливали праведников кровь.
По вулицях бродять, немов ті сліпці́, поплямо́вані кров'ю, так що люди не можуть діткну́тись до о́дягу їхнього.
Пророки и священники по улицам бродили, как слепые. Они такие грязные от крови были, что к их одежде никто притронуться не смел.
„Уступі́ться, нечисті!“ кричали до них, „уступі́ться, збо́чуйте, не дото́ркуйтеся!“ І повтікали вони й мандрува́ли, і казали між лю́дьми: „Ме́шкати в нас більш не бу́дуть!“
Кричали им: "Посторонитесь! Уходите! К нам не прикасайтесь!" Когда бездомные они скитались, люди из других народов говорили: "Мы не хотим, чтоб с нами они жили".
Господнє лице розпоро́шило їх, не ди́виться більше на них, — бо вони не зверта́ли уваги на обли́ччя священиків, до стари́х вони ласки не мали.
Господь Сам уничтожил их. На них Он больше не смотрел. Священников не почитал Он. И к старцам не был милостив.
Уже прогляділи ми очі свої, даре́мно чека́вши на поміч собі, — на варті своїй ми чекали наро́ду, який нас не спас.
Глаза измучили мы, помощь ожидая. Но помощь не пришла. Со сторожевых башен мы смотрели, ожидая народ, который спас бы нас. Но ни один народ к нам не пришёл.
Чатують вони наші кро́ки, щоб ходи́ти не могли ми по пло́щах своїх. Кінець наш набли́зився, спо́внилися наші дні, бо прийшов нам кінець.
Враги охотились за нами, чтобы по нашим улицам пройти мы не могли. Приблизился конец наш. Дни наши были сочтены. Пришёл конец наш!
Гноби́телі наші скоріші були за орлів піднебе́сних, — вони уганя́лись за нами по го́рах, на нас чатува́ли в пустині.
Преследователи наши были быстрее орлов небесных. Они в горах ловили нас и прятались в пустыне, засаду ставя.
Попав в ями живу́щий наш Дух, Господній пома́занець, що ми говорили про ньо́го: „Ми бу́демо жити в тіні́ його серед наро́дів“.
Царь Господом был избран. Он был для нас дыханьем жизни. Но он в ловушку их был пойман. Мы говорили о царе: "Мы будем жить в его тени. Он защитит нас от других народов".
Веселися та тішся, о до́чко Едому, що сидиш в краю Уц, — також над тобою пере́йде злий ке́ліх, уп'єшся й ого́лишся й ти!
Радуйся, народ Едома. Радуйся народ, живущий в земле Уц. Но помни, что чаша гнева Господа дойдёт и до тебя. Когда из чаши этой ты напьёшься, то опьянеешь и донага разденешься.